Вчера лег — и тотчас же канул на сонное дно, как перевернувшийся, слишком загруженный корабль. Толща глухой колыхающейся зеленой воды. И вот медленно всплываю со дна вверх и где-то на средине глубины открываю глаза: моя комната, еще зеленое, застывшее утро. На
зеркальной двери шкафа — осколок солнца — в глаза мне. Это мешает в точности выполнить установленные Скрижалью часы сна. Лучше бы всего — открыть шкаф. Но я весь — как в паутине, и паутина на глазах, нет сил встать…
Я так привык теперь к самому невероятному, что, сколько помню, — даже совершенно не удивился, ни о чем не спросил: скорей в шкаф, захлопнул за собою
зеркальную дверь — и, задыхаясь, быстро, слепо, жадно соединился с I.
На секунду у двери. Тот — тупо топает вверх, сюда. Только бы дверь! Я умолял дверь, но она деревянная; заскрипела, взвизгнула. Вихрем мимо — зеленое, красное, желтый Будда — я перед
зеркальной дверью шкафа: мое бледное лицо, прислушивающиеся глаза, губы… Я слышу — сквозь шум крови — опять скрипит дверь… Это он, он.
Я вскочил, не дожидаясь звонка, и забегал по комнате. Моя математика — до сих пор единственный прочный и незыблемый остров во всей моей свихнувшейся жизни — тоже оторвалась, поплыла, закружилась. Что же, значит, эта нелепая «душа» — так же реальна, как моя юнифа, как мои сапоги — хотя я их и не вижу сейчас (они за
зеркальной дверью шкафа)? И если сапоги не болезнь — почему же «душа» болезнь?
Неточные совпадения
Ночь была темная, и только освещали улицу огоньки, светившиеся кое-где в окнах. Фабрика темнела черным остовом, а высокая железная труба походила на корабельную мачту. Издали еще волчьим глазом глянул Ермошкин кабак: у его
двери горела лампа с
зеркальным рефлектором. Темные фигуры входили и выходили, а в открывшуюся
дверь вырывалась смешанная струя пьяного галденья.
Осмотрелся я и вижу налево еще две
двери, обе циновкой обиты, и над ними опять этакие подсвечники с
зеркальными звездочками.
Будуар в прежней квартире Чебоксаровых; направо от зрителей
дверь в залу, прямо входная, налево
зеркальное окно.
Но благодаря зеркалам казалось, что здесь еще много других
дверей; в их чистой пустоте отражалась вся эта зала с наполняющими ее людьми, и я, лишь всмотревшись, стал отличать настоящие проходы от
зеркальных феерий.
В дамском кабинете, независимо от экзотических растений, глядящих в комнату через
зеркальное стекло
двери, красовались пальмы, олеандры и цветущие лимонные деревья.
Прежде чем войти в скромную хижину, гость окинул ее взглядом. Луна была за нею и не освещала ее; поэтому он мог заметить только, что хижина была одноэтажная, каменная, в десять или двенадцать больших окон. Зонтик на колонках с завитками, кое-где позолоченными, висел над
дверью из тяжелого дуба с
зеркальными стеклами, бронзовой ручкой в виде птичьей лапы, держащей хрустальный многогранник, и блестящей медной доской с фамилией хозяина.
Дом большой, каменный, в два яруса, с
зеркальными стеклами в окнах, густо уставленных цветами, с резными дубовыми
дверями подъезда.
Из раскрытых
дверей магазинов несло прохладою, запахом закусок и фруктов; за
зеркальными стеклами красовались на блюдах огромные рыбы в гарнире, паштеты, заливные.
Одна вздыхала и крестилась, что бы ни показывал монах: светскую картину, портрет, мозаичный вид флорентийской работы; а когда его приперли сзади к заставке открытой
двери в крайнюю светелку с деревянной отделкой и
зеркальным потолком, где владыка отдыхал в жаркую пору, одна из старушек истово перекрестилась, посмотрела сначала на соломенную шляпу с широкими плоскими полями, лежавшую тут же, потом на
зеркальный потолок в позолоченных переборах рамок и вслух проговорила слезливым звуком...
Девушка посмотрела на него искоса и решилась ему помочь. Она взяла у него из рук пальто, но едва лишь он начал вздевать его в рукава, как она бросила пальто на пол и исчезла за вешалкой, где была маленькая
дверь в каютку, служившую ей помещением. Из этой каютки на парадную лестницу выходило маленькое
зеркальное окошечко, затянутое голубою тафтой.
Кроме
двери, откуда мы вышли, была еще другая,
зеркальная. Она-то и вела в гостиную. Домбрович отпер ее также ключом. Я двинулась за ним. Мое любопытство так и прыгало!
До сих пор та же
дверь с половиком; зеленая, побуревшая краска, узкие два окна, где положены для"вида"куски ситцев, но совсем не для привлечения покупателей, как в
зеркальных витринах Кузнецкого. Так полагалось спокон веку для"городового покупателя".
В начале одной из улиц, прилегающих к Невскому проспекту от Знаменской площади до Аничкова моста, находился вновь открытый магазин, с двумя
зеркальными окнами, на одном из которых стоял манекен дамы в прекрасном платье, а на другом — такой же манекен в верхнем модном пальто. В амбразуре окон приделаны были медные крюки, на которых были развешены дамские шляпы. Над
дверью магазина красовалась вывеска, гласившая: «Дамские наряды. М-м Софи».
Это была прелестная комнатка, вся светло-голубая. Стены были обиты голубым атласом, низенькая мебель, кушетка, диванчики, креслица, пуфы такого же цвета составляли меблировку этой комнаты-бомбоньерки, с одноцветными шелковыми занавесями и портьерами на окнах и
дверях. Небольшой черного дерева, резной письменный стол и три этажерки были полны всевозможных безделушек, а два
зеркальные шкафа дополняли убранство.